In quelle trine morbide — ария Манон из оперы Джакомо Пуччини "Манон Леско", написанной по мотивам романа аббата Прево "История кавалера Де Гриё и Манон Леско". Юная Манон должна была стать монахиней, но на её роковой красоту обратили внимание и старый богач Жеронт и кавалер де Гриё. Бедный де Гриё не способен обеспечить запросы красотки, поэтому она бросает его, и теперь Манон с Жеронтом. В своей роскошной спальне она поёт, что ей постыла золотая клетка и старик, она вспоминает де Гриё и их жизнь в любви в скромном домике. Когда де Гриё приходит к Манон, их охватывает страсть, и любовников застаёт Жеронт. Он обвиняет Манон в распутстве и воровстве, и ту помещают в тюрьму и отправляют в ссылку. Де Гриё следует за Манон даже в ссылку в Америку, где Манон умрёт на его руках. На фото к посту — Анна Нетребко в образе Манон © Silvia Lelli.
Исполнение Ренаты Тебальди:
Прекрасная Анна Моффо:
Оригинал (итальянский):
Р. Леонкавалло, М. Прага, Д. Олива,
Дж. Джакоза, Л. Иллики
Р. Леонкавалло, М. Прага, Д. Олива,
Дж. Джакоза, Л. Иллики
Перевод на русский:
Александр Кузьмин
Александр Кузьмин
[Manon]
È ver! L'ho abbandonato
senza un saluto, un bacio!
(si guarda intorno e si ferma
cogli occhi all'alcova)
cogli occhi all'alcova)
[Манон]
Это правда! Я оставила его
без прощания, без поцелуя!
(она оглядывается, её взгляд
останавливается на кровати)
останавливается на кровати)
In quelle trine morbide,
nell’alcova dorata
v’è un silenzio, un gelido mortal,
un silenzio, un freddo che m’agghiaccia!
Ed io che m’ero avvezza
a una carezza voluttuosa
di labbra ardenti e d’infuocate braccia...
or ho tutt’altra cosa!
nell’alcova dorata
v’è un silenzio, un gelido mortal,
un silenzio, un freddo che m’agghiaccia!
Ed io che m’ero avvezza
a una carezza voluttuosa
di labbra ardenti e d’infuocate braccia...
or ho tutt’altra cosa!
На этих нежных кружевах,
на этом золоченом ложе
лежит молчанье, смертный хлад,
молчанье, стужа ледяная!
И у меня, привыкшей
к страстной ласке пылких губ,
к объятьям жарким,
нынче всё другое!
на этом золоченом ложе
лежит молчанье, смертный хлад,
молчанье, стужа ледяная!
И у меня, привыкшей
к страстной ласке пылких губ,
к объятьям жарким,
нынче всё другое!
(pensierosa)
O mia dimora umile,
tu mi ritorni innanzi
gaia, isolata, bianca
come un sogno gentile
di pace e d’amor!
(задумчиво)
Простой мой кров,
ты взору вновь предстал -
весёлый, белый и укромный,
как в сладкой грёзе
о покое и любви!
Комментариев нет:
Отправить комментарий